Генри: Портрет серийного убийцы
Henry: Portrait of a Serial Killer
Этот шокирующий своей тупой жестокостью фильм рассказывает о реально существовавшем техасском маньяке Генри Ли Лукасе. Но даже сейчас не кажется странным, что картина, снятая в 1986-м году, была выпущена на экраны и официально вышла в прокат только через четыре (!) года, в 1990-м
Прежде чем стать кинематографистом, Джон МакНотон перепробовал множество далеких от творчества профессий, пока случай не привел его в MPI Media Group (один из крупнейших независимых дистрибьюторов и производителей аудио/видео продукции), для которой он снял документалку о легендарных гангстерах Америки под названием «Dealers in Death» (1984). Этот проект оказался успешным, и тогда руководитель видеоподразделения MPI, Валид Али (Waleed B. Ali), предложил Джону попробовать себя на ниве полного метра, обещав выделить для этих целей стотысячный бюджет. МакНотон, разумеется, согласился, и усиленно начал искать идею для будущего фильма. Было очевидным, что с такими деньгами особенно не разгуляешься, поэтому снимать нужно было в недорогом жанре хоррора, но ЧТО снимать? Занявшись «самообразованием», которое состояло в просмотре огромного количества уже выпущенных на видеорынок «ужасов», Джон обнаружил кассету с коротенькой документалкой «20/20» про деяния серийного убийцы Генри Ли Лукаса (Henry Lee Lucas) и понял, что его история — идеальный материал для фильма. Но чтобы начать снимать, этот идеальный материал сначала нужно было обернуть в сценарную форму, для чего был приглашен Ричард Файр (Richard Fire), написавший для Джона полноценный и профессиональный сценарий, который, в свою очередь, был отправлен на утверждение продюсера, Валида Али. Тот заморачиваться с чтением «Генри» не стал, и, всецело доверяя Джону, просто выписал ему чек на первые двадцать пять тысяч долларов, которые положили начало истории про...
http://www.cult-cinema.ru/reviews/h/henry/
Парень из нашего города // Малоv, 4 июня 2004 года
Генри (Майкл Рукер), простоватый и суровый мужлан, предпочитающий всем видам одежды застиранную майку, регулярно меняет только место жительства — похожие друг на друга городки Среднего Запада. В конечном итоге он останавливается на квартире у своего старого приятеля по отсидке, скоро втягивая того в череду бессмысленных убийств. Одновременно Генри сожительствует с сестрой бывшего сокамерника, которой явно льстит внимание угрюмого мачо, оставляющее шанс обрести когда-нибудь простое семейное счастье. Однако вместо крепкого мужского плеча одинокая бабенка получает кое-что другое.
Этот шокирующий своей тупой жестокостью фильм рассказывает о реально существовавшем техасском маньяке Генри Ли Лукасе. Но даже сейчас не кажется странным тот факт, что картина, снятая в 1986-м году, была выпущена на экраны только через четыре (!) года пребывания на полке. Официально она вышла в прокат только в 1990-м, числясь во многих справочниках именно под этим годом (хотя в копирайте четко прописан 86-й год). Что же такого должно было быть в фильме, что его запретили в стране, где благодаря знаменитой «первой поправке» в конституции можно спасти от забвения фактически любой фильм?
После всяческих проволочек в сокращенном на пару минут варианте, фильм был выпущен в ограниченный прокат в сопровождении далеко не самого удачного рекламного слогана: «Он не Фредди, он не Джейсон, он — настоящий». Меж тем, за «кондовой» внешней простотой истории можно рассмотреть знаменитую притчу о скорпионе, который попросил лягушку перевезти его на другой берег реки, а потом взял ее и ужалил. А на вопрос «Зачем?» ответил: «Я скорпион, и ничего не могу с этим поделать».
Несмотря на крайне «сдержанный» прокат, эта ультрамалобюджетная лента (0,111 млн. долл.) смогла шестикратно себя окупить только в Северной Америке, во многом благодаря активной поддержке критики. Она была представлена на многих фестивалях, удостоившись призов в Сиэттле, Порто, Брюсселе, etc. и почетного звания «самого умного фильма о серийных убийцах».
Режиссер Джон Макнотон выбрал псевдодокументальную манеру изложения событий, которая позволила ему максимально сократить дистанцию между зрителем и шоковыми сценами убийств. Представ во всех подробностях отталкивающего натурализма, насилие здесь как бы перестало быть иллюзорным. Параллельно режиссер задействовал весьма любопытный образный прием: показывая уже мертвых жертв Генри, он за кадром озвучивал эту «криминальную хронику» криками и предсмертными хрипами умирающих.
Генри — серийный убийца, в мировом кино таких героев еще не показывали. Он не издерганный психопат с букетом комплексов «от доктора Фрейда», а соседский парень, убивающий только потому, что ему это нравится. Грань между нормой и патологией применительно к Генри настолько неуловима, что начинаешь сомневаться в самом ее существовании.
Его история — никакое не жанровое кино, а гиперреалистический слепок. Представить такое в реальной жизни затруднительно: психика будет сопротивляться. Пережить это невозможно, иначе вы не были бы сейчас живы: такие генри не оставляют свидетелей. Поэтому после фильма чувствуешь себя не только подавленным, но и абсолютно уязвимым. А скоро уже ловишь себя на том, что с особым подозрением начинаешь смотреть на самых неприметных с виду людей.
Фильм оказал медвежью услугу Майклу Рукеру, которого тут же начали тиражировать в кино исключительно как плохого парня. Что же касается МакНотона, то он, как и большинство независимых, не устоял перед искушением поработать на Голливуд и скоро, как это обычно бывает, спекся. После еще весьма примечательной комедии «Бешеный Пес и Глори» (1993) скатился к «конвейерному производству». К концу 1990-х «каток жесткого продюсирования раскатал в ровную заасфальтированную дорожку все неровности» его авторской оригинальности. Результат: МакНотон переключился на сериалы. А ведь так бескомпромиссно начинал.
http://sqd.ru/movies/crime/henry_portra … ial_killer
Памятные цитаты:
Отис: Я хочу сейчас кого-нибудь пришить.
Генри: Повтори.
Отис: Я хочу кого-нибудь пришить сейчас.
Генри: Тогда поехали прокатимся, Отис...
Генри: Если ты постоянно будешь стрелять им в голову из сорок пятого калибра, то это станет как бы твоими отпечатками пальцев, понимаешь? Но если одного ты задушишь, другого пырнешь, один труп расчленишь, а другой не будешь, тогда полиция не будет знать что делать. Они подумают, что ты — это четыре совершенно разных человека. Все, что они действительно хотят, что делает их работу намного проще, это схема, то, что они называют «модус операнди». Это латынь, но ты ее всеравно не знаешь, не так ли?
Отис: Да нахрена мне ее знать? Тоже мне.
Генри: Чего?
Отис: Да так, ничего.
Генри: Это как след из дерьма, Отис. Это как капли крови из подстреленного тобой оленя, и все, что им нужно сделать, так это следовать за кровавым следом, и очень скоро они выйдут на оленя.
Отис: Но почему нельзя использовать пистолет?
Генри: Да используй пистолет! Я не говорю, что нельзя использовать пистолет. Просто не стреляй из одной и той же пушки дважды.
Генри: (говоря об убийстве) Это всегда одинаково, и всегда по-разному.
Отис: Куда едешь?
Генри: Никуда — поехали?
Генри: Ствол достать легко... Я могу позвонить и достать ствол. Любой может купить себе пушку, Отис.