Павел Рыков

ОНА

Она знает, что нехороша собой:
Эти узкие губы, этот приплюснутый нос…
Это и не вопрос.
Кокетство тут не поможет –
Лучше уж под откос
Или под ножик,
Чем спесивиться, наглотавшись слез…
Она знает, что нехороша собой.

С другой стороны зеркала, случается, лгут.
Мало ли, какие у стекол изъяны!
Стеклодувы часто бывают пьяны,
Поскольку любят лакомиться пивком.
А у нее поцелуи медвяны,
И она научит его быть мужиком,
А не каким-то быстроделателем окаянным!
Тем более, зеркала, случается, лгут.

А если так, не заказано быть желанною и владеть…
Ему-то невтерпеж, и он готов излиться.
Пусть позлится –
Ожидание всегда важней обладания.
А он желает, и у него бугрится…
Так очевидны его желанья.
Ах, посмотрите на буйвола: как он ярится!
А если не так, не заказано быть желанною и владеть…

Но, в конце концов, наступает смерть.
И этот буйвол, буйволок, буйволенок,
Как ребенок,
Набегавшийся за день,
Просто уходит, уходит, ухо…
«Что же ты наделал? – шепчет она. –
Милый ты мой, миленок!
Зачем отправился в свое далеко?
Помнишь, как я тебя целовала спросонок?..»
Но, в конце концов, наступает смерть.

И, перед тем, как совсем позабыть о себе,
Она заглядывает в зеркало, завешивая его посмертно.
Ах, эти губы! Наверно,
Он не понимал, что вокруг многие краше нее.
И этот нос приплюснутый, скверный,
Будто бы запечатлевший унижение и битье…
Теперь только маятник будет двигаться мерно
Перед тем, как совсем позабыть о себе.